Конец света на «бис» - Страница 35


К оглавлению

35

Торпеда Т-15, загруженная снаружи (при помощи водолазов) в гигантский торпедный аппарат субмарины (занимавший чуть ли не четверть её длины), выглядела, несмотря на своё нежное имя, истинным монстром. Сорокатонное чудовище длиной в двадцать четыре метра и диаметром полтора метра походила не небольшую подводную лодку. А в корпус её было запакована ужасающая мощь – боеголовкой «Русалке» служила реплика «Царь-бомбы», той самой «Кузькиной матери», которая была взорвана на Новой Земле в шестьдесят первом, и которой Никита Сергеевич Хрущёв грозил «проклятым империалистам». И это при том, что новоземельская бомба выделила чуть больше половины своей разрушительной силы, а новое детище академика Сахарова должно была выплеснуть все свои сто мегатонн – до капли. Никогда ещё человечество, столь изощрённое в уничтожении себе подобных, не пускало в ход (и даже не испытывало) настолько мощное оружие.

О чём думал Андрей Дмитриевич, создавая заряд к «Русалке» и вручая это оружие военным? Заботился ли он о судьбе своей страны, окружённой кольцом натовских военных баз? Или, быть может, его как учёного интересовало решение непростой технологической проблемы («А вот сделаю я, и всё тут! Сумею потому что!»)? Факт остаётся фактом: именно Сахаров предложил использовать против Соединённых Штатов сверхмощные термоядерные заряды, взрывая их под водой у побережья Америки. А политики и военные – они приняли его предложение. Если сжечь многомиллионный город пятимегатонной бомбой «гуманно», то почему «негуманно» разрушить этот же город гигантской морской волной?

«Русалка» выскользнула из торпедного аппарата изящно и даже грациозно. Плыла она недолго: пройдя несколько миль, суперторпеда, потревожив донный ил, улеглась на дно на глубине триста метров, как будто устала и решила немного передохнуть. А внутри неё уже работал программный механизм, безжалостно проглатывая секунды и минуты.

Выровняв лодку, Марин развернулся на сто восемьдесят градусов и дал полный ход, уже не заботясь о скрытности. До взрыва оставалось полтора часа, и надо было отойти хотя бы на сорок миль – на таком расстоянии, согласно расчётам, прочный корпус «К-14» смог бы выдержать гидравлический удар проснувшейся «Русалки».

«Русалка» проснулась точно в заданное время – «спящей красавице» не понадобился прекрасный принц со своим поцелуем. Она проснулась, потянулась, и…

Эскадренный миноносец US Navy «Форест Шерман», осуществлявший у восточного побережья США поиск советских подводных лодок, забросавших ракетами американские города, оказался неподалёку от «Русалки» в момент её пробуждения. И люди на его борту в последние секунды своего бытия увидели завораживающее и жуткое зрелище.



Океан, презирая закон земного тяготения, бросился вверх пенным горбом, быстро распухавшим и увеличивающимся. А потом из-под воды, стремительно превращавшейся в пар, выперло вверх исполинскую огненную сферу, окутанную кипящей завесой. Расчётный диаметр этой сферы составлял около восьми километров – пылающей душе «Русалки» было тесно и мелко на шельфе с его трёхсотметровой глубиной.

Гигантский пламенный пузырь прыгнул в небо, волоча за собой миллионы тонн воды. Земная кора дрогнула и спружинила, получив сильнейший удар, и покатились по ней волны сейсмического возмущения – точно такие, какие бывают при подводных землетрясениях. А к американскому берегу понеслась лавина разъярённой воды, набирая разбег, словно идущая в атаку панцирная конница.

****

В первые часы войны Нью-Йорк почти не пострадал – Жёлтый Дьявол хранил свой город, своё исконное логово. Межконтинентальная ракета, стартовавшая в Плесецке, ушла в сторону и опустошила Нью-Джерси, а бомба, сброшенная прорвавшимся «медведем», упала в тридцати километрах к северо-западу, задев взрывной волной только окраины Нью-Йорка (самолёт, подбитый зенитной ракетой, уже падал и не дотянул до цели).

Тем не менее, в городе царила паника, и властям с трудом удавалось поддерживать хоть подобие порядка. Это было трудно – северо-восток страны выжигали ядерные взрывы, грибы которых были видны за сотни километров, и люди теряли головы, не веря, что мирная и размеренная жизнь внезапно оборвалась, и что атомный кошмар стал реальностью.

Паника усилилась, когда горожане увидели ещё один чудовищный гриб, выросший над океаном – он был виден издалека. Но кто-то крикнул «Красные снова промахнулись!», и паника пошла на убыль, сменяясь облегчением. И поэтому поначалу никто и не заметил, как в нью-йоркской бухте стала уходить вода.



…Вода уходила, обнажая грязное дно бухты, куда огромный город веками сбрасывал свои отходы; неприглядное, как лицо потасканной старой шлюхи без макияжа. И это было страшно и непонятно. А потом вдруг зашевелился горизонт.

В океане цунами любой силы почти незаметно. Длина волны гораздо больше её высоты, и на круизном лайнере даже не обратят внимания на эхо подводного землетрясения – корабль плавно поднимет и так же мягко опустит, и даже коктейль не выплеснется из высокого стакана с пластмассовой трубочкой и с пришпиленной на край бокала долькой лимона. Но вот при подходе к берегу – с уменьшением глубины – волна резко вырастает, и тогда не заметить её уже сложно.

На город надвигалась стена воды высотой двести-двести сорок метров. И опережая её, упал на Нью-Йорк тяжёлый рокочущий рык – эхо далёкого взрыва, гневный рёв океана.

35