Оставшись в живых, канцлер Аденауэр развил бурную деятельность. Выяснив, что командование Альянса в ФРГ, Дании, Бельгии и Нидерландов практически уничтожено, а генеральный секретарь и главнокомандующий НАТО интернированы во Франции, он начал выдергивать всех, кто может выправить ситуацию. Главком ВВС НАТО вместе со своим штабом испарились в пламени ядерного взрыва в Рамштайн-Мизенбах, поэтому Аденауэр, не заморачиваясь законностью этого решения, произвел в Главкомы ВВС Альянса его, генерала Каммхубера. В конце концов, все военные в Европе помнили «линию Каммхубера» и верили, что остановить воздушные силы красных сможет только он.
Каммхубер тоже на это надеялся, но чем дальше он вникал в ситуацию, читая груды различных и зачастую противоречивых донесений, тем больше убеждался в невозможности этой задачи. Вся предвоенная концепция боевых действий НАТО в Европе была построена на воздушной мощи, это был фундамент обороны Альянса. Восточный блок ударил по этому фундаменту ракетной дубиной, состоявшей из почти полутысячи больших ракет и несколько сотен ракет поменьше. Фундамент пошёл трещинами и развалился, и вся конструкция начала рассыпаться буквально на глазах. В самом деле, как можно рассчитывать без подавляющего превосходства в воздухе остановить коммунистов, когда у них армий больше, чем у Альянса корпусов и дивизий? Немногочисленными ракетами? Йозеф горько усмехнулся, вспомнив донесение, согласно которому батальон «Редстоунов» американской сороковой группы, на которые возлагались такие надежды, был полностью, до последнего человека уничтожен красными бомбардировщиками, не успев запустить ни одной ракеты. Ударные самолеты НАТО, которые успели взлететь в первой волне, тоже мало что смогли сделать. Конечно, двадцать четыре ядерных удара, нанесенных «Суперсейбрами» и «Тандерчифами» США по территории Чехословакии, Восточной Германии и Польши – это кое-что, но по сравнению с ударами Восточного блока, когда в первые двадцать минут только в зоне ответственности 2-го ЦУВО было зафиксировано сто двадцать ракетно-ядерных ударов и ещё шестьдесят в следующие несколько часов, подвиги летчиков Альянса смотрелись бледновато. А если учесть, что зона 2-го ЦУВО – это всего лишь треть Западной Германии плюс Голландия с Бельгией, в голову приходит русская басня о слоне и моське.
И самое главное – у комми есть еще резервы, склады оружия, самолеты, аэродромы, а у Альянса все это или уничтожено, или ну очень не там, где нужно. Проклятые французы! Альянс оказался в положении солдата, который израсходовал все патроны, которые у него были, и обнаружил, что вместо надежного тыла (откуда можно получить помощь, и куда можно отступить хоть до самого Гибралтара) у него за спиной высокий забор, за которым стоит с оружием наизготовку кто-то незнакомый и недружелюбный. А с другой стороны на солдата с обманчиво-медленной неспешностью надвигается забронированный по самую макушку бульдозер, и все попытки остановить его тщетны – нет уже здесь, в Германии, ни достаточного количества оружия, ни людей. А по уцелевшим каналам связи поступают все новые сообщения – красные, уточнив результаты вечернего массированного ракетного удара, методично добивают уцелевшие ЗРК, аэродромы и позиции РЛС. И первокласснику понятно, что с рассветом их неспешное (хотя какое там неспешное, в некоторых местах комми продвинулись уже на полсотни километров) продвижение сменится стремительным натиском танковых армий.
Развитие событий в Европе, шедшее по наихудшему сценарию, обеспокоило США – десантная операция против Кубы была свёрнута не зря. Американцы имели богатый опыт переброски через океан целых армий, но такие операции не осуществляются за часы и даже дни, тем более в условиях глобальной атомной войны, когда флот понёс тяжёлые потери, а многие порты восточного побережья Америки были разрушены ядерными ударами. Однако медлить было нельзя, и в качестве «пожарной команды» был спешно сформирован «Конвой особого назначения», состоявший из единственного судна – трансатлантического лайнера «Юнайтед Стейтс», охраняемого противолодочным авианосцем «Хорнет», крейсером УРО «Топека» и восемью эскадренными миноносцами; дальнее прикрытие конвоя осуществляли многоцелевые атомные субмарины «Скейт» и «Скипджек».
«Юнайтед Стейтс» был кораблём этапным, закрывшим славную страницу гонок через Атлантику. Построенный в 1952 году, лайнер в первом же рейсе побил все прежние рекорды и завоевал «Голубую ленту Атлантики», став её последним обладателем. На «Большом Ю» были установлены турбины, предназначенные для авианосца и позволившие ему развивать скорость тридцать восемь узлов. И этот корабль был судном двойного назначения: во время Второй Мировой войны английские «королевы» перевозили через океан тысячи солдат, что стало для американцев примером для подражания.
В последних числах октября 1962 года «Юнайтед Стейтс» принял на борт дивизию морской пехоты, снятую с кубинского направления, и батальон радиологической разведки – шестнадцать тысяч солдат и офицеров с оружием и снаряжением – и взял курс на восток. А в трюмы лайнера были загружены сто сорок ядерных зарядов калибром от двадцати килотонн до одной мегатонны: бомбы для американской тактической авиации в Европе и для стратегов Б-52, приземлившихся на уцелевшие британские аэродромы. «Пожарная команда» должна была быть задействована там, где она окажется нужнее всего (не исключалось её боевое применение на территории Испании, дабы удержать каудильо от заразительных дурных примеров и нежелательных телодвижений по отношению к НАТО), а вслед за ней к берегам Старого Света планировалось направить целый флот – авианосцы, крейсера, корабли эскорта и войсковые транспорты, которые спешно подавались под погрузку в уцелевших восточных портах США.