Конец света на «бис» - Страница 72

– Первый, первый! – услышал Ментюков отчаянные крики ведомого.

– Второй, прекрати орать, – приказал капитан, заворожено наблюдая, как «пятьдесят второй» со снижением разворачивается на юго-запад, дымя одним двигателем. Хвостовая часть бомбардировщика была вся в дырках, от киля отлетали клочья дюраля, но американец и не думал падать. Он уходил от территории СССР, но вполне уверенно держался в воздухе. «Что делать? – подумал Ментюков. – Опять таранить? Но это верная гибель – в балтийской октябрьской водичке долго не поплаваешь, да и кто тебя будет вытаскивать? Нет, надо возвращаться и доложить, как такой сундук все-таки можно подбить нашими ракетами» – решил капитан и скомандовал:

– Первый – второму, уходим на базу.

– А этот? Я в него четыре ракеты выпустил, а он как заговоренный. Может, мне его таранить, а?

– Таран запрещаю. И ни хрена он не заговоренный – видел, как я его последней парой достал? Знать бы раньше, он бы сейчас у нас булькнул как миленький. Но ничего, теперь ты понял, как их надо? Вот, и другим расскажешь. А этот никуда не денется – ползет еле-еле, связь появилась, сейчас доложим, другие его дожуют. Плохо, что у нас пушек нет, сейчас мы бы его точно приговорили.

Связь действительно появилась, и с КП, узнав, что они «пустые», приказали срочно садиться на заправку и пополнение боекомплекта. Пятьдесят второй корпус ПВО, изрядно прореженный американскими ракетами, отчаянно нуждался в истребителях-перехватчиках – в такой драке каждый кулак дорог. На экранах уцелевших радаров появлялись все новые отметки вражеских самолетов, и поврежденный Б-52, повернувший назад, считался уже второстепенной целью.

– Сэр, станция РЭБ не работает, – мрачно отрапортовал Боб.

– Блок наведения М61 тоже, – сообщил стрелок-оператор. – И от киля отлетают куски обшивки.

– Что-нибудь еще, парни? – спокойно осведомился капитан Гриссом. Он один сейчас понимал, как им повезло. Выдержать атаку восьмью ракетами и не упасть грудой горящих обломков в холодное свинцово-серое море далеко внизу – это просто чудо.

– Крайний правый двигатель горит, – доложил второй пилот. – Я его выключил и включил систему пожаротушения. Тот, что рядом с ним, тоже работает подозрительно, но пока тянет. И, похоже, у нас где-то повреждена гидравлика – давление в системе потихоньку падает. Кроме того, нам надо снизить скорость, иначе воздушным потоком мы полностью «разденем» киль и руль направления.

– Может, сбросим эти чертовы бомбы? – осторожно поинтересовался штурман, явно выражая общее мнение экипажа.

– Непременно сбросим, – успокоил его Гриссом, – но не сейчас. Кстати, а куда мы летим?

– Сэр, вы же приказали «уходим к чертовой матери». Вот я и повел машину обратно к Дании, курс двести семьдесят.

– А что у нас сейчас на юге, Польша? Штурман, найди какую-нибудь цель не очень далеко от побережья. Скинем бомбы и пойдем в Данию.

– Из целей там только города, Лемборг или Слупск. Есть еще Колобжег и Кошалин, но они отстоят дальше на юго-запад, – доложил штурман.

– Вдобавок Колобжег прикрыт ЗРК, – добавил оператор навигационной РЛС, по совместительству исполняющий на В-52G обязанности бомбардира.

– Нет, ЗРК нам не нужен. Идём на Слупск, – скомандовал Гриссом, решив судьбу семидесяти тысяч людей, населявших польский приморский город Слупск, известный среди поляков только своими летними ярмарками Грифитов, музеем Виткевича и музыкальными фестивалями.

– Курс сто девяносто, дистанция сорок две мили.

– О’кей, – Гриссом кивнул, осторожно выписывая левый пологий вираж. Самолёт слегка затрясло.

– Снова начали отлетать куски обшивки киля, – доложил стрелок-оператор хвостовой пушки.

– Так, готовим к сбросу все четыре бомбы одновременно, – приказал капитан.

– Четыре мегатонны на маленький городок, – пробормотал шутрман. – Overkill…

– Есть большая вероятность, что взорвется только одна, остальные будут испорчены взрывом первой, – произнёс оператор навигационной РЛС.

– А ты предлагаешь лететь над Польшей и скидывать их одну за другой? – взорвался Пит. – А наш самолет не будет «испорчен» после первой же мегатонны, которую мы сбросим на этот жалкий польский городишко? Это сейчас на нас никто не обращает внимания, а как только…

– Прекратить истерику, – оборвал его Гриссом. – Бросаем все четыре: это приказ.

Дежурные операторы радиолокационных станций контроля воздушного пространства над Поморьем ПВО Польши и 239-й истребительной Барановичской Краснознаменной авиационной дивизии, дислоцированной в Колобжеге, не обратили внимания на одиночную отметку, ползущую с востока на запад со скоростью всего шестьсот километров в час. И не удивительно, потому что в эти минуты все их внимание было обращено на запад. Шестёрка истребителей-бомбардировщиков F-105 «Тандерчиф» из 32-й тактической истребительной эскадрильи USAF смогла на малой высоте проскочить необнаруженной над ГДР и сейчас резко набирала высоту для бомбометания с кабрирования. Одновременно на экранах РЛС стали появляться заходящие со стороны моря в атаку на прибрежные объекты английские бомбардировщики «Канберра» 9-й и 12-й эскадрилий 1-й авиагруппы, сделавшие крюк на Данией. Летевшие над самыми волнами, они тоже были замечены поздно – уже тогда, когда начали набор высоты для сброса бомб. Масла в огонь добавили шесть ядерных взрывов над территорией ГДР – не все американские тактические самолеты-носители атомного оружия, имели цели в одной только в Польше. Вся эта неразбериха дополнялась многочисленными воздушными боями, происходившими на всех высотах – от малых, где сцепились друг с другом советские, польские, британские, канадские, голландские, бельгийские, датские и немецкие (с обеих сторон) истребители, до стратосферы, где советские перехватчики ПВО раз за разом заходили в атаку на Б-52 16-й воздушной армии САК, остервенело рвущиеся к своим целям. В эфире стоял сплошной гвалт, редкие команды тонули в шквале ругани на семи языках.